Париж. Жилые дома. Доходные дома. Новые лавки. Отель Богарне
Западная Европа и Латинская Америка XVII-первая половина XIX вв. > Западная Европа XVII-первая половина XIX вв. > Архитектура Франции > Архитектура времени французской буржуазной революции и империи. Конец XVIII — первая треть XIX в.
На рубеже века еще господствует прием расположения дома между двором и садом, часто два крыла здания выходят торцами на улицу и объединяются стеной с большим монументальным порталом. Подобные ограды замыкали курдонеры не только жилых, но и общественных зданий, и, являясь своеобразным элементом фронта улицы, нередко представляли самостоятельный интерес (ограды банка Франции и квартала Тампль).
Но уже во многих особняках, построенных в конце 1-й трети XIX в., можно обнаружить ряд черт, которые отличают их от отелей традиционного типа. Одна из этих черт — отсутствие курдонера. В этом отношении типичен квартал Новые Афины (1819—1821, арх. Константен, и др.), объединивший ряд владений, различных по размеру, конфигурации участков и композиции.
Париж. Жилые дома. 1 — доходный дом, 1-я треть XIX в., планы этажей, фасад; 2 — отель Марс квартала Новые Афины, 1819—1821 гг., Константен, генплан квартала; планы этажей, фасад
В планировке квартала отсутствует общий архитектурный прием, каждый особняк здесь представляет собой самодовлеющую единицу.
Внутри квартала узкий извилистый проход, играющий роль коридора, дает возможность второго выхода для некоторых особняков, соединяя противолежащие улицы квартала. Все дома выходят на улицу и имеют небольшие внутренние дворы-сады.
Планировка каждого владения индивидуальна: черты регулярности сохраняет отель Марс, в котором комнаты группируются вокруг центрального зала с верхним светом (первоначально задуманного в виде открытого двора-атриума).
В миниатюрном особняке Дюшенуа полукруглый курдонер как бы проникает в объем дома, трансформируя схему старинного отеля со служебными крыльями и оградой на улицу.
Дом Тальма вытянут в ширину. Его хорошо скомпонованный план тем не менее далек от схемы отеля и сохраняет лишь некоторые старые приемы, как, например, вход на лестницу из пассажа, расположение во дворе служб, умело изолированных от сада и дома. План дома с асимметричным выступом маленькой террасы предвосхищает свободный план особняка-виллы середины XIX в.
В архитектуре Новых Афин сильно ощущается влияние итальянских образцов Палладио и Виньолы (иногда их определенных произведений, получивших здесь заметный налет эклектики). Тот же характер носят и другие жилые дома этого периода. В них соединяются приемы и формы архитектуры античности и Ренессанса, иногда еще усложненные неогреческими мотивами и всецело подчиненные своему новому назначению — служить оформлению современного особняка.
Случается, что в домах лишь с двумя фасадами (торцовые стены примыкают к соседним владениям) эти последние различны не только по формам, членениям, но и по самой стилистической характеристике. На объемное построение здания заметное влияние оказывает появление небольших террас, остекленных галерей с чугунными колонками, и балконов, опирающихся на колонны или столбы и образующих род портика над входом.
Продолжали строиться пяти- или шестиэтажные доходные дома с лавками в первом этаже, над которым возвышались четыре уменьшающиеся по высоте этажа, отделенные тягами друг от друга и завершенные мансардным этажом. Планировка квартир мало изменяется в этот период. Фасады домов очень просты: рустованный первый этаж с аркадами, строгие прямоугольные окна вытянутых пропорций с сандриками и фронтонами.
К концу первой трети века характер этих фасадов меняется в сторону их усложнения: вместо одного вида руста появляется сочетание двух или трех его видов, усложняется форма окон и их обрамления, так же как форма люкарн, гуще и сложнее становится узор балконных решеток, более мелким и обильным — орнамент. Междуэтажные тяги приобретают большее значение, менее развитым становится венчающий карниз.
В начале века возникает новый тип жилого дома, сочетающий в одном владении отель, расположенный в глубине участка, и доходный дом, выходящий на улицу, с лавками в первом этаже. Лавки, получающие красивые фасады с большими витринами и комфортабельные интерьеры, уже сильно отличаются от средневековых лавок-мастерских, в которых производство и продажа были нераздельны и происходили на глазах покупателей. Теперь лавки — это только место торговли. Они имеют самостоятельное хозяйство (помещение за лавкой, квартира торговца), никак не связанное с жилой частью доходного дома, в котором, по большей части, они помещаются.
Но уже появляется переходный тип магазина — это внутренние пассажи с лавками (как, например, галерея Комической оперы) в доме, верхние этажи которого заняты квартирами, или отдельные большие галереи, как, например, галереи Вивьен и Кольбер (1827—1828, арх. Делянуа и Вилло). Такие галереи с магазинами и кафе, богато декорированные внутри, служили променадами и были излюбленными местами встреч парижской публики.
Париж. Лавка, 1-я треть XIX в.
Несмотря на обширные замыслы Наполеона в области строительства, количество крупных монументальных зданий, построенных в это время, невелико. Резиденциями императора и членов его многочисленной семьи служили старые дворцы и отели, частично перестроенные и заново отделанные внутри с почти непременным участием Ш. Персье и П.Ф.Л. Фонтена, в творчестве которых стилистические тенденции времени проявились наиболее ярко.
Им принадлежат как градостроительные проекты (например, перепланировка западной части Парижа, о которой говорилось выше), отдельные постройки и реконструкции, так и рисунки для мебели, обоев, бронзы, стекла, фарфора и т.д. Их работы широко представлены во внутренней отделке дворцов Компьен, Сен-Клу, Фонтенбло, Большого Трианона, Мальмезона.
Примерами декоративного убранства интерьеров времени империи являются также отели Богарне и Де-Полонь. Здесь то же стремление к монументализации и геометризации форм (наряду с их упрощением), что и в архитектуре зданий, где получают распространение самостоятельные объемы, лишенные связующих элементов, «большой» ордер в колонных портиках, стены, не разделенные тягами, по возможности глухие.
Париж. Отель Богарне, интерьер 1-й трети XIX в.: гостиная «Времена года», дверь, диван, канделябр